Павел Муякин

«В спорте я старался прыгать и вышку, и трамплин. Те идеи, которые у меня зрели, я потом воплотил в своих подопечных. Считаю, эти два снаряда друг друга дополняют, особенно в плане становления прыжков в юношеском возрасте»

Мастер Спорта по прыжкам в воду
Главный тренер сборной Республики Татарстан

Павел Борисович, как вы пришли к тренерской деятельности?

Я не собирался быть тренером – мечтал о военной профессии, поступал в Рязанское военно-воздушное училище (давно, конечно, это было). Как-то так получилось, что я не поступил, пошёл в армию, попал в спорт-роту, в СКА «Ростов». После срочной службы поступил в педагогический, параллельно тренировался, выступал на состязаниях. Потом я начал помогать своему тренеру Юрию Николаевичу Колосову и Михаилу Алексеевичу Гуслянникову, стал играющим тренером. Потом как-то втянулся, мне понравилось работать с детьми – пошло-поехало.

Что вам позволяет не выгорать эмоционально в профессиональном плане?

Пока был молодой, горел на работе – там и нервы были, и, простите, мат проскальзывал иногда, но без агрессии. Детей я никогда не унижал, я просто требовал от них выполнения тех задач и идей, которые были у меня в голове, старался, чтобы они ответственно относились к делу. Сейчас, с возрастом, стараюсь быть менее эмоциональным, но всё равно до одержимости доходит – иначе никакого результата не будет.

Мир, в том числе и спортивный, активно развивается, постоянно движется от одних перемен к другим. Как постоянные изменения влияют на работу тренера? Приходится ли учится тому, чего раньше не было в профессии?

Приходится учиться каждый день. В то время, когда я начинал работать тренером и ещё сам тренировался, уровень и сложность прыжков были намного ниже, чем сейчас. Например, если сравнить, то на Олимпиаде в Сеуле мои сегодняшние средние спортсмены прыгали бы в финале. Поэтому приходится постоянно учиться, где-то черпать новую информацию в соцсетях, у меня много иностранных друзей, с ними тоже обмениваемся опытом.

Теоретическая база для тренера как фундамент. На Ваш взгляд, современные исследования и разработанные методики отвечают практическим запросам в прыжках в воду?

К сожалению, современных учебно-методических материалов или научных разработок по прыжкам в воду мне не попадалось. Последнее, что я читал, это книга Михаила Яковлевича Угрюмова – Заслуженного тренера СССР, потом много работавшего заграницей. К сожалению, он ушёл из жизни в прошлом году. Его книга во многом спорная, хотя автор – тренер-практик. На мой взгляд, книга написана не очень доступно. А так, конечно, хотелось бы иметь под рукой какие-то современные, полезные и важные научные разработки, какие-то исследования, но пока их нет.

Ваше имя раньше ассоциировалось со Ставропольем, но несколько лет назад вы переехали в Казань, где возглавили сборную Татарстана. Как сейчас построен процесс?

Да, я в 2013 году переехал в Казань со своими уже готовыми спортсменами – это Шлейхер, Белёвцев и Милашечкина. Это те, которые остались, потому что вообще из Ставрополя я увёз 12 человек и сначала мы два года жили и тренировались в Пензе. Потом, когда в Казани открылся дворец водных видов спорта, с помощью тогдашнего главного тренера сборной Олега Алексеевича Зайцева, я переехал в Казань. Нужно отметить, что руководство республики, как спортивное, так политическое с большим воодушевлением отнеслось к моим идеям, к моему опыту работы, и мы смогли выстроить систему подготовки. Как я говорил, начинали тренироваться всего три моих спортсмена, а сейчас работает школа по водным видам спорта «Акватика». Если брать спортивно-оздоровительные группы, то порядка 500-1.000 человек там занимаются, и 100 человек – это дети, будущие профессиональные спортсмены.

Татарстан – регион довольно обеспеченный. Развитие инфраструктуры и готовность чиновников проводить такую работу снимает часть забот о материально-технической базе?

Всё, что я задумал, мне помогли воплотить. Для спортсменов созданы прекрасные условия, хорошая финансовая поддержка – это обеспечение соревнований, учебно-тренировочных сборов, питание спортсменов. Я не могу сказать, что достиг какого-то предела – нет, каждый день появляются новые задачи и планы, и руководство республики меня очень в этом поддерживает.

Среди ваших подопечных – титулованные спортсмены, входящие в состав сборной России на юниорском и взрослом уровне. По каким качествам можно понять, что перед вами – будущий чемпион?

Когда ребёнок приходит в 5-6 лет, что-то понять трудно, можно только по природным данным предположить, получится у него или не получится. В остальном – покажут только тренировки и соревнования. Если до 10 лет ребёнок начинает выигрывать первенства России, то уже можно делать какие-то прогнозы. У меня для себя есть такое понятие «привычка выигрывать» – это когда на положительных эмоциях ребёнок стремится выигрывать первенства и в 11,12,13 лет, и всё – там уже и характер воспитывается, и стремление побеждать, если это получается, и это, скорее всего, будет повторяться и во взрослом возрасте.

В одном из интервью Вы говорили, что всегда стремились научить своих спортсменов «многостаночности». Это требует какой-то особой тренировочной системы?

Это моя позиция с малых лет: в спорте я старался прыгать и вышку, и трамплин. Те идеи, которые у меня зрели, я потом воплотил в своих подопечных. Считаю, эти два снаряда друг друга дополняют, особенно в плане становления прыжков в юношеском возрасте вплоть до 18-летия. Сейчас Шлейхер, в принципе, прыгает и вышку, и трамплин, сейчас усиливается на трамплине с Кузнецовым. Будем готовиться в синхроне – индивидуально сложнее, это требует очень серьёзных физических, моральных затрат как от спортсмена, так и от тренера, но мы стараемся. Ещё раз повторюсь, снаряды дополняют друг друга и хорошо, когда попадается спортсмен, способный их освоить, но на уровне высшего профессионального спортивного мастерства – это сложно.

Относительно недавно в вашей дисциплине появились прыжки, которые исполняются разнополыми атлетами. Что думаете по этому поводу?

Впервые микс-прыжки мы попробовали с Тимошининой – очень хорошо получилось, и сейчас я практикую это направление подготовки. В юношеском возрасте у меня прыгает Карина Шкляр с Глебом Касьяновым. Честно скажу, хоть я этим и занимаюсь, но это мне не нравится, потому что у мужчин и женщин разная высота прыжка, разные параметры. Понимаю, что это сделано, видимо, для большей зрелищности, но для меня это спорный момент. Но раз требуется – мы делаем. Юлия Тимошинина с Никитой Шлейхером завоёвывали медали на вышке.

У Вас практически всю свою жизнь тренируется Никита Шлейхер. Как Вы оцениваете его потенциал?

Считаю, потенциал, конечно, есть, и в будущем мы надеемся побороться за медаль на Олимпиаде в Японии как на трамплине, так и на вышке. Самое сложное – отобраться в финал на вышке, потому что на трамплине у Никиты самая сложная программа в мире, но её надо выполнять чисто, что требует моральной устойчивости – над этим мы тоже работаем.

Есть ли какие-то сложности сейчас, после перерыва в тренировках из-за самоизоляции? Какие изменения глобально могут произойти в спорте?

Мы не тренировались месяц, возможно, чуть больше. Однако, чтобы Никита мог тренироваться, руководство республики пошло нам навстречу: был открыт отдельный вход во дворец водных видов спорта, доступ был только в ту зону, где проходят тренировки по прыжкам в воду. И, естественно, всё происходило с соблюдением мер предосторожности. Потом к Никите добавились ещё 3-4 человека. Сейчас к тренировкам приступила вся сборная Татарстана в составе 10 человек. Так что благодаря разрешению спортивного руководства республики о возобновлении работы, мы минимизировали потерю формы, на данном этапе её поддерживаем, всё идёт нормально. По поводу изменений: информации о каком-то фундаментальном изменении прыжков в воду нет.

Как считаете, что нужно сделать для более качественного развития прыжков в воду в регионах?

Навскидку, наш спорт развивается сейчас примерно в 15 городах. В Екатеринбурге строится бассейн, надеюсь, он будет таким же, как в Казани, в Пензе очень хорошая база. Для развития спорта очень нужна именно база. Жалко, что в Москве закрылся «Олимпийский» – это очень важное, но грустное событие для столицы. Татарстан считается лидером, озеро Круглое в Лобне – база сборной, ставропольский бассейн – его стараются поддерживать, но сам объект старый, ещё в Воронеже спорт развивается. Все тренера – энтузиасты, очень много молодых ребят, просто властям надо поддерживать и модернизировать материально-техническую базу и тогда всё будет ещё лучше.

Профессиональный спорт так или иначе начинается с массового, когда родители отдают ребёнка в секции для его здоровья и развития. В этом плане согласны ли Вы с тем, что на развитие первого влияет и мода на здоровый образ жизни?

Я всячески поддерживаю родителей, которые приводят своих детей в спорт, и я им объясняю, что на первом месте – здоровье, но часто, наоборот, родители хотят вырастить мастеров спорта, чемпионов, но компромисс находим. В спортивно-оздоровительные группы мы принимаем всех, потом уже проводим отборы для профессиональной подготовки. Как вы понимаете, профессиональными спортсменами становятся единицы – для этого должно совпасть много объективных и субъективных обстоятельств. Если мы видим у ребёнка природные данные, то в том, чтобы он занимался, играют роль и родители, которые со своей стороны делают многое, перестраивают жизнь семьи под 2-х разовые тренировки в день, 6-ти дневный цикл, отказ от других кружков и части школьных уроков. Родителей воспитанников мы активно агитируем вести здоровы образ жизни.