Александр Шишкин

«Без индивидуального подхода в спорте жить нельзя. Все люди разные, техника у всех разная, каждый понимает, что спортсмен интерпретирует слова тренера по-разному. Работа тренера гибкая, потому что каждому спортсмену нужно найти слова, которые поймёт только он»

Заслуженный тренер России

Александр Брониславович, почему вы решили стать тренером и готовить гребцов именно на байдарках и каноэ?

Я решил стать тренером, наверное, потому что сам не реализовался, как спортсмен. Я сам занимался этим видом спорта, ничего удивительного в моём выборе нет. Тренерская работа – это то, что мне нравится, и то, что у меня получается. Я знаю, как подводить спортсменов к соревнованиям. За моими плечами, как тренера, четыре Олимпиады – это очень много.

В СССР была как мощная материально-техническая база для развития спорта, так и базовое образование. Что в современном мире помогает вам пополнять свою методическую копилку?

Да, в СССР была своя система, но были и свои недостатки. Сейчас мы много читаем, кстати, многие книги пишут наши соотечественники, которые уехали в другие страны, но в своё время работали со сборной СССР. Также общаемся с тренерами других сборных команд, где-то берём что-то себе на вооружение то, что можно применить в тренажёрном зале или на воде. Но в основном мы опираемся на свою методику, которую придумали сами. Повторюсь, результаты подтверждают её эффективность. Ещё бы нам, конечно, нужен хороший врач, так как от него зависит 5-7% результата и всё было бы вообще здорово.

Расскажите, пожалуйста, про группу, с которой вы работаете в настоящее время. Много ли спортсменов у вас тренируется?

Я стараюсь не отказывать, если спортсмен просит с ним поработать. Всего у меня 8-9 человек в группе. В данный момент у меня в группе два заслуженных мастера спорта, два мастера спорта международного класса. Также со мной сотрудничают, но тренируются самостоятельно два олимпийских чемпиона – это Юрий Постригай и Александр Дьяченко, всю зиму они работали со мной. Также в группе призёр олимпийских игр Роман Аношкин, призёр европейских игр Владислав Литовка, участник олимпийских игр Кирилл Лепунов, МСММ Вера Собетова.

Кого мотивировать сложнее – юных спортсменов или тех, у кого за плечами уже есть награды, достижения?

Стажированные спортсмены уже знают, за что они тренируются, на какие средства, поэтому у них в мотивации есть и финансовая составляющая. Молодые же спортсмены, выходящие на серьёзный уровень, тоже начинают получать призовые, заплату, что не может не быть стимулом. Весть мир построен на деньгах, в том числе и спорт, это хорошо показывают игровые виды. У молодых больше интереса, меньше расчёта, с возрастом становится, наоборот, потому что надо содержать себя, семью, детей и т. д.

Любой тренер ещё и психолог. Всегда ли вам удаётся понять, в каком состоянии спортсмен и как-то помочь ему: похвалить, поддержать, может, где-то поругать?

Конечно, каждый тренер – психолог. Ты наблюдаешь за спортсменами, спрашиваешь, какой сон, в столовой видишь аппетит. Если кто-то плохо ест или спит – нужно сбросить нагрузку. Могут влиять и личные проблемы, тогда ты стараешься поговорить, как-то «вырулить» из этой ситуации. А ругать – ну за что? Что сделано, то сделано, но такие «промахи» случаются не часто. Мы живём дружно.

Негативное наследие советской школы тренерства – избыточная строгость, переходящая в деспотизм. На ваш взгляд, можно ли быть требовательным, но не жёстким?

Жёсткость нужна в меру, тренер обязан быть требовательным. Тренеру стоит правильно указать на недостаток, потому что кричать бесполезно, со взрослыми людьми это не работает. Надо выстроить отношения так, чтобы спортсмену с полувзгляда было понятно, чем ты не доволен. Если этот момент повторяется, то стоит сказать, разложить всё. Если и это не сработает, то только тогда принимать меры.

Были ли у вас в практике случаи, когда спортсмен не послушал вас и пошёл на неоправданный риск?

Смотря в чём, не послушал. Если в тренировочном процессе, то я пытаюсь разобраться, почему он так поступил и оправдался ли этот риск в итоге. Бывает, что и спортсмен прав. Вопрос достаточно сложный. Я думаю, нужно и к спортсменам прислушиваться, давая им возможность самореализации и риска, если они готовы не него пойти, и от тактики не отходить. Если спортсмен проиграл тактически и не выполнил мою схему, то здесь, конечно, «разбор полётов», но спокойно, без эмоций. Если спортсмен пошёл против тактики и выиграл – молодец, я это признаю, потому что на старте он, а не я, и тогда требует порой молниеносных решений, как нужно поступить в ту или иную секунду.

Вы воспитали нескольких участников и призёров Олимпийских игр. В работе с ними всегда была какая-то единая система или с каждым вы работали по индивидуальной стратегии?

Единая методика существует, она не всем подходит и тогда нужно от неё отходить, но индивидуальный подход формируется в любом случае. Однако в процентном соотношении методика работает, об этом я уже говорил. Но любая методика – это база, у каждого спортсмена свои нюансы и система, естественно, корректируется под него. Без индивидуального подхода в спорте жить нельзя. Все люди разные, техника у всех разная, каждый понимает, что спортсмен интерпретирует слова тренера по-разному. Поэтому по-разному работает и тренер – кому-то так объяснит, кому-то по-другому. Работа тренера гибкая, потому что каждому спортсмену нужно найти слова, которые поймёт только он.

Тренера и спортсмены мыслят четырёхлетиями, то есть олимпийскими циклами. С этой точки зрения перенос Олимпиады в Токио – это катастрофа или всё-таки большая проблема?

Перенос олимпийских игр катастрофой не назовёшь. Это катастрофа для тех, кто шёл по фарм-программам, потому что доктор расписывает свою часть подготовки строго в соответствии со всеми этапами олимпийского цикла. У нас же доктора нет, поэтому на нас это отразится меньше, чем могло бы. Но для стажированного спортсмена такие подготовки имеют свою индивидуальную структуру. Когда весь процесс рассчитан на четыре года, сложно прибавлять пятый. Тут надо будет думать, как сохранять скорость и другие показатели. Так что в этом смысле перенос Олимпиады – большая проблема.

Как вы считаете, какие перспективы развития гребли на байдарках в России?

У нас много тренеров работает «внизу», но я бы по-другому построил всю вертикаль подготовки, которая существует от юношей до взрослых. Не буду вдаваться в подробности, но в нынешней системе мне многое не нравится, не нравится, как решаются вопросы в юношеской, основной и взрослой сборных.

Когда вы гордитесь своими спортсменами?

Конечно, когда они на пьедестале, особенно если медали «золотые». Но это зависит от ранга соревнований: на чемпионате мира или Европы и «бронзе» рад. У меня был случай, когда спортсмен, идущий на «золото» ЧМ в одиночном разряде дергает на последнем гребке подкат, выбрасывает лодку, ложится спиной на деку сзади и всё, лодка останавливается на финише. Ему надо было подняться и сделать полгребка, потому что разрыв с соперниками по времени был приличный, а он лежит, думая, что выиграл. А финиш пересекает соперник, который шёл вторым и становится первым. Мой спортсмен тогда сказал, что «серебро» – это тоже здорово.

Как вы считаете, массовый спорт способен стать некой базой для спорта профессионального?

В СССР массовый спорт был хорошо развит: нормы ГТО, дворовый спорт со своими турнирами. В принципе, я не могу сказать, что что-то сильно изменилось сейчас, возможности, как минимум, сопоставимы. Всё зависит от человека, если он хочет заниматься своим здоровьем, то будет заниматься им в парках, на спортивных площадках или других объектах.