Сергей Сергеев

«20 лет назад я мог подготовить своего воспитанника лучше всех в России, но он не мог нигде выступить, потому что не было финансирования. Сейчас эта проблема снята, благодаря руководству»

Заслуженный тренер России по скалолазанию
Мастер спорта по скалолазанию и альпинизму

Сергей Сергеевич, как вы стали тренером и почему выбрали такой необычный вид спорта?

Тренером по скалолазанию я стал, потому что занимался альпинизмом и скалолазанием, был мастером спорта. Не считаю этот спорт необычным. Я не выбирал спорт – это спорт выбрал меня.

Скалолазание только-только начало развиваться и в России наступили 90-е, где со спортом было крайне сложно. Что придавало вам сил, чтобы не бросить начатое дело?

Я тогда не думал ни о каких трудностях – просто приходил в зал и делал своё дело. Да, там часто никого не было, кроме меня и одного-двух воспитанников. Но ничего другого я не знал и не умел, и, честно, не было мысли, что я делаю что-то важное – просто приходил лазать сам и учил этому других. Кстати, в 90-е годы про нас снял репортаж известный спортивный журналист Сергей Пахотин. Он пришёл в зал и, увидев меня и будущего мастера спорта Владимира Мотовилова, написал потом, что грустно видеть, как в Тюмени очередной вид спорта доживает последние дни.

Что в скалолазании с точки зрения подготовки является для вас самым сложным, как для тренера?

Наверное, как и в любом виде спорта, – это сочетание физической подготовки, технической подготовки и психологической подготовки, потому что скалолазание является сложно-координационным спортом, нельзя показать результат на одной «физике» или технике. Важны все три компонента, так как это три кита для того, чтобы спортсмен показывал максимум.

Важная веха для вашего спорта – создание и освоение эталонной трассы, и скалодромы для неё сначала появлялись как самострои. Чем-то рисковало профессиональное сообщество, пойдя на эти меры?

Да, в 2006 году в скалолазании была придумана, так называемая, эталонная, или стандартная трасса для того, чтобы скалолазание вошло в олимпийскую семью. Конечно, скалолазание и эталонная траса – это разные вещи. Эталонная трасса – это скорее легкоатлетический спринт вверх. Я был против этого нововведения, потому что у меня спортсмены хорошо выступали на классической скорости. Но ничего не сделаешь – пришлось работать на эталонной трассе. Скалодромов не было – не только мы, но и другие города решали проблему самостроем. Чем мы рисковали? Да ничем – строили всё по требованиям нашего вида спорта и тренировались. Профессионального сообщества как такового в скалолазании тогда, наверное, ещё не существовало. А мы одними из первых сделали эталонную трассу, стали на ней тренироваться и получили бонус в виде хорошей подготовки, что, как мне кажется, сказывается до сих пор.

Скалолазание долго развивалось на энтузиазме. Какие проблемы удалось решить с появлением интереса у государства и соответствующего финансирования?

Действительно, скалолазание долго развивалось на энтузиазме, потому что людям нравилось ездить на скалы и лазать по ним. Я начинал именно с этого. Никто нам не помогал, но и не мешал. Сначала нас никто не замечал и не хотел считать видом спорта, но потом, с течением времени и благодаря результатам наших спортсменов у нашего спортивного руководства появился интерес. Они начали с малого, но постепенно поддержка скалолазания становилась более сильной и внушительной. Сейчас я с гордостью могу сказать, что Тюмень – один из немногих регионов, где у скалолазания есть поддержка городского, областного департаментов и других спортивных структур. Естественно, когда появилось финансирование, мне, как тренеру, стало проще решать проблемы подготовки спортсменов к конкретным соревнованиям. 20 лет назад я мог подготовить своего воспитанника лучше всех в России, но он не мог нигде выступить, потому что не было финансирования. Сейчас эта проблема решена, благодаря руководству страны и региона – за что им большое спасибо. У нас хороший контакт, общее понимание того, как должно развиваться скалолазание. И моя главная задача сейчас заключается только в подготовке спортсменов – об остальном уже не задумываюсь, потому что у нас созданы, пожалуй, лучшие условия для тренировок в России. Хоть наш скалодром уже не самый высокий и не самый современный, но если брать эталонную скорость, то, думаю, у нас идеальные условия для спортсменов-скоростников – 4-ре 15-метровые трассы, в Воронеже, правда, тоже такие появились, но у нас много сопутствующих стенок (10 и 12 метров), которые помогают в тренировочном процессе. Ещё у нас есть свой уникальный тренажёр, разработанный нами, и много уникальных разработок, которые разлетелись по стране и миру, потому что мы не догадались их запатентовать. Сейчас и в Японии, и в Китае, и в Америке есть такие же стенки, как у нас, на которых можно отрабатывать скоростные качества.

Несколько лет в Тюмени был открыт один из крупнейших в России легкоатлетических манежей. Повысило ли это интерес со стороны детей и родителей?

Да, на тот момент это был крупнейший скалодром в России в легкоатлетическом манеже – он был и самый высокий, и самый большой по площади. Сейчас по площади он входит в тройку самых крупных скалодромов. Конечно, появление такого объекта повысило интерес детей и родителей. Это дало возможность большему количеству детей, подростков и молодёжи заниматься у нас на скалодроме. Но прошло несколько лет и выяснилось, что скалодром уже не может вместить всех желающих, потому что интерес к скалолазанию достаточно высокий и стабильный, но нет возможности заниматься со всеми – в Тюмени нужен ещё один скалодром!

Во сколько лет оптимально начинать тренировки в этом виде спорта?

В принципе, сейчас спорт во всём мире молодеет, и у нас уже есть опыт занятия с 6-7-летними ребятами, которые приходят заниматься скалолазанием. Но, как я понял по мере работы с ними, каких-то преимуществ по сравнению с теми, кто начинает заниматься на несколько лет позже, не имеют. Видимо, оптимальный возраст для прихода в скалолазание – 10-13 лет, но при условии, что человек занимался какими-то другими видами спорта.

Какие есть нюансы тренировочного процесса, которых нет в других видах спорта?

Мне трудно сказать, потому что в каждом виде спорта есть нюансы, которые характерны именно для этого вида спорта. Но, повторюсь, в сложно-координированных видах спорта (скалолазание, горные лыжи, фристайл и т. д.) есть проблема сочетания скоростно-силовых качеств с технической и психологической подготовкой. Как правильно построить, в каком соотношении «выдать» это спортсмену – это, наверное, главный талант и знание тренера.

Вы воспитали немало спортсменов, побеждавших и побеждающих на международной арене. Как вы считаете, выдающимся тренера делают именно его подопечные?

У меня есть спортсмены, которые выигрывали, выигрывают и, надеюсь, будут выигрывать. Тренер не может стать великим только потому, что он себя великим считает. «Выдающийся тренер» – слишком громко сказано, но хорошим тренера, безусловно, делают его спортсмены, которые показывают результат.

Как относитесь к тому, что вас называют легендой скалолазания?

Не знаю, я об этом не задумывался. Если кому-то нравится так меня называть, пусть называют. Я никак на это не реагирую – живу тихо-спокойно без всякой приставки «легенда». Само слово – это уже как что-то прошлое, как легендарный полководец, легендарный революционер, легендарный философ, то есть человек, которого давно нет…

Тюмень – один из регионов-лидеров по развитию скалолазания. На ваш взгляд, что нужно сделать, чтобы этих регионов было больше?

Да, Тюмень – один из сильнейший, а, может быть, и самый сильный регион по развитию скалолазания. Как так получилось – отдельный вопрос, много лет ушло на то, чтобы это произошло. Чтобы скалолазание хорошо развивалось в других регионах, во-первых, нужны люди, которым это интересно, во-вторых, помощь спортивного руководства, ну и результаты должны быть и этих регионов. Всё идёт от людей, для которых это важно и нужно.

Как думаете, скалолазание на любительском уровне может стать одним из направлений массового спорта?

Любительское массовое скалолазание и было, и есть сейчас. Недавно у нас были сборы сборной команды России в Крыму, в Алуште и, когда мы приезжали тренироваться на скалы, я видел сотни людей со всей страны, они тренировались просто в своё удовольствие – не на профессиональном, а на любительском уровне. Для них это часть здорового образа жизни: кто-то в тренажёрный зал ходит, кто-то бегает, кто-то – лазает. На мой взгляд, это даже интереснее и лучше, чем силовой фитнес или бег трусцой. Скалолазание в естественных условиях – это единение с природой, это общение, это немного экстрима (хотя скалолазание – не экстремальный вид спорта, оно только таким кажется). Человек, который занимается скалолазанием, занимается обычным видом спорта, но многие думают, что он экстремал – это придаёт спорту ореол романтики и исключительности. Я считаю, в скалолазании каждый находит что-то своё. Не обязательно бегать стенку за 5 секунд, или необязательно проходить нависание большой категории трудности – можно просто приходить м лазать в своё удовольствие, при этом очень мягко и хорошо развиваются все группы мышц, без сверхнапряжения, и в каждом возрасте, на любом уровне каждый откроет для себя что-то свое. Например, в Западной Европе распространено семейное увлечение любительским скалолазанием: в Италии, Франции, Австрии семьи часто на машине на выходные уезжают на скалы, запланировав восхождения. С завистью смотрю на опыт этих стран, надеюсь, эта тенденция придёт и в нашу страну.