Дмитрий Смирнов
«Тренером я себя ощутил не сразу. Первые годы даже не понимал, зачем нужен тренер, так как всё в гребле понятно и тренировки однообразны»
Дмитрий Александрович, в своё время вы решили, так скажем, бросить школу и уйти в спорт. Если бы ваша дочь захотела пожертвовать учёбой ради спортивной карьеры, как бы вы отреагировали?
Так или иначе, но профессиональное увеличение чем-либо требует полного погружения. Неважно спорт это, музыка или живопись. Если ребёнок хочет и у него получается, надо помочь. Тут важно понять способности к тому или иному увлечению, которое может перейти во что-то большее. Обязательно поддержу, даже если это будет не спорт.
За спортивные заслуги вы были зачислены в училище олимпийского резерва. Какие воспоминания остались об этом месте?
Это было тем более удивительно, что после двух классов школы (1-й и 2-й) с большим пробелом открыл для себя кучу интересных тем и предметов. Это было любопытно и преподавателям, так как столкнулись с незаурядным случаем. Помню, как учился выводить печатные буквы при написании рефератов и делал подчас забавные ошибки в простых словах. Я уж не говорю о таких предметах, как математика и химия, все эти формулы были как графические рисунки. Легче было с историей и литературой. Там нужно было просто много прочитать, и я прочитал. Времени на сборах было много плюс поезд в Краснодар шёл двое суток. Книг было перечитано немало, всю школьную программу мы догнали и ушли в отрыв.
Случались ли в УОР разногласия между представителями разных видов спорта? Может, кто-то считал себя элитой, пытался доминировать?
Да там все занимались спортом по три раза в день и встречались разве что в столовой. Конечно, каждый считал себя крутым, но все дружили и даже ходили к друг другу на тренировки и соревнования. Элитой был не тот или иной вид спорта, а частный успех отдельных представителей. Были настоящие звёзды.
Вы многократный победитель городских чемпионатов, призёр чемпионата России, финалист Кубка мира. В какой период своей спортивной карьеры вы были на пике формы?
Спортивная форма всегда была хорошей. Чуть лучше, чуть хуже, но в целом постоянный прогресс с маленькими остановками. Мы росли, задачи становились сложнее, но пики формы были тогда, когда выигрывали неожиданно для себя и других. Это молодость, она прёт за тебя. С возрастом всё более предсказуемо, хотя даже сейчас удаётся побивать свои рекорды юности, но уже, увы, за счёт эволюции инвентаря.
Расскажите о Кубке мира, на котором вы стали финалистом. Где проходили соревнования, с какими сложностями столкнулись?
Это была Хорватия, Загреб. Я ехал запасным для четвёрки, но чтобы не просидеть на трибунах меня заявили в одиночке. Даже не помню, где я там затерялся, в каких предварительных. Но в последний день к нам подошёл тренер из Беларуси, у них там что-то произошло с кем-то из спортсменов, и нужен был человек в их четвёрку. Сейчас это невозможно, а в 90-е это как-то решили. Мир был проще, наверное… (Улыбается.)
Вы называете себя тренером по призванию. Когда поняли, что нравится обучать других? Были в семье тренеры или педагоги?
Тренеров в семье не было, так как родители у меня полностью вне спорта. Мама по молодости занималась балетом, а папа — электрик, для них мои занятия спортом были чем-то странным.
Тренером я себя ощутил не сразу. Первые годы даже не понимал, зачем нужен тренер, так как всё в гребле понятно и тренировки однообразны. Греби и повторяй да терпи. Но с годами принял за аксиому, что тренер — это тот, кто создаёт эмоциональный фон. Цель, безусловно, важна, но если процесс будет скучным, а тренер это часть процесса, то до цели можно и не дойти.
Вы работали тренером по гребле студенческой команды «Галатасарай». Быстро ли удалось найти общий язык со студентами? Каких успехов достигли с этой командой?
Общий язык я со студентами так и не нашёл, так как языки были разными. Многих лиц даже не видел, так как девушки ходили с закрытыми лицами. Но это был классный опыт. Мы дружили, ходили по ночам вместе на джаз и даже убегали от полицейских. Причём это было как бы в виде игры. Одни убегают, другие догоняют.
Такой а-ля паркур в исторической части Стамбула. Были гонки, но не спорт-спорт, это и хорошо. Я как раз отходил от своего профессионального спорта, и мне было приятно открывать, что гребля может быть для души и без надрыва.
Как оцените свой опыт работы с юными спортсменами в Чехии? Что вообще нужно для того, чтобы начать карьеру тренера за границей?
Мне было интересно поглядеть мир и познакомиться с новыми людьми. Языковой барьер не смущал почему-то и удивительно, что и проблем-то особых не наблюдалось. Дети начальной подготовки, много ОФП, игр плавание. Города в большинстве (кроме Праги) небольшие, и помню, что как-то в бассейн мы ехали в другой город на автобусе. Это было весело. Я чувствовал себя многодетным отцом. (Смеётся). С результатами там, кстати, мы быстро всего достигли. Понял, что если мы сбросим с группы (10 человек) 30 килограмм, то у всех все показатели улучшатся. Так и случилось. Для заграничной карьеры мне тогда нужно было лишь составить резюме на английском языке и разослать друзьям по гребле в Фейсбуке. Было ещё собеседование по скайпу на должность тренера в новую Зеландию. Очень хотел, но там подвёл английский. (Улыбается.)
Вы были директором чемпионата Европы по гребле на лодках «Дракон» с 2007 года. Что входило в ваши обязанности?
Да всё входило. И времена были не то, что сейчас. Все письма возили сами, гребного канала не было. Даже отели бронировать приходилось при личном присутствии. Двухлетняя работа и 1 500 участников. Сегодня, организовывая Петровский марафон, понимаю, что всё в сто раз быстрее и участников 3 000. Но это опыт. Опыт, от которого я отходил, наверное, полгода.
Вы очень серьёзно подходите к организации соревнований по гребле. На ваш взгляд, ваши турниры соответствуют европейскому уровню?
Уже да! Мы многому научились. Был период, когда я со своими командами ездил на различные международные гонки и, конечно, многое мы там взяли для себя. Есть определённая модель стандартизации. Это как с сетевыми отелями по миру. Вы не знаете, что ждать от местного отеля, к примеру, в Бангкоке, может хорошо, а может и не очень, но с Radisson изменится только картинка за окном. Это не хорошо и не плохо. Есть аутентичные гонки, есть эксклюзив, но в целом, если мы говорим про «спортивный фастфуд», важно чтобы всё было съедобным.
С 2015 года вы выступаете организатором различных спортивных мероприятий в Санкт-Петербурге. Помогает ли в этом опыт работы директором чемпионата Европы?
Любой опыт помогает. Хороший организатор — это тот, кто впитывает в себя как губка и которому везёт. Везёт с командой, идеей, погодой, в конце концов. Опыт — это способность держать напряжение и не перегорать от ответственности.
Расскажите, на чём в настоящее время сосредоточено внимание Федерации гребли на байдарках и каноэ Ленинградской области, президентом которой вы являетесь?
Сейчас в планах открыть гребную тренировочную базу в Ивангороде. Это небольшой городок с богатой историей и старинной крепостью на границе с Эстонией. Основная задача — создать место для сборов профессиональных команд, а также дать возможность местным детям заниматься греблей. Причём я считаю, что в маленьких городах и базах больше вероятность успеха, здесь пешая доступность и большая верность делу со стороны учеников. Большие города — это большие искушения и масса времени на дорогу. А тут встал и пошёл на базу. Причём что в больших городах, что в почти деревнях количество занимающихся в секции одинаковое из расчёта на одного тренера. Также у нас там ежегодно в августе проходит дуатлон NarvaMan — гребля 20 километров по реке Нарве вдоль границы, а потом 20 километров на велосипеде с финишем в крепости. Уникальная гонка во всех смыслах.
Сейчас вы тренируете подрастающее поколение на «Причале’Ю». Как можно попасть на занятия? Вы берёте к себе в группу всех желающих?
Берём всех, так как это любительский клуб. Взрослых учим по «взрослому» и на специальных тренажёрах и уже на почти спортивных лодках.
С детьми смотрим, отбираем, даём рекомендации и передаём спортивным школам. К счастью, в Петербурге много классных детских гребных школ.
Некоторые тренеры отмечают, что чаще всего дети завязывают с греблей именно после первого погружения в воду. Насколько это соответствует действительности?
Дети все разные. Причины, почему тот или иной ребёнок завязал, иногда непонятны даже ребёнку. Может это страх, может комплекс, может отсутствие интереса или лень. Сейчас на всё это принято смотреть более широко, без негативного окраса. Каждому человеку проще иди своей дорогой. Основная задача, как мне кажется, побыстрее с этой дорогой определиться. Хочешь? Молодец! Давай попробуем! Не хочешь? Ничего страшного, мир, к счастью, большой.
Вам также нравятся лыжные гонки, бег и триатлон. Если бы была возможность изменить прошлое, предпочли бы один из этих видов спорта гребле?
Мне вообще нравится спорт как идея движения. Это потребность, черта характера, можно куда-то двигаться, что-то открывать. Если бы жил в каком-нибудь 15 веке, то, наверное, стал бы первооткрывателем новых земель. Это, особенно в те времена, было очень сложно. Лыжи — это здорово, и плавание, и даже бег. В этом есть какая-то глубинная память предков, которые ходили на охоту, перегребали моря, шли с караванами через пустыни и горы. Но мне также нравится футбол, хоккей и много чего ещё. И, наверное, если бы в детстве я открыл другую дверь, то было бы всё по-другому. Мне нравится то, чем я занимаюсь сейчас каждый день, но понимаю, что существуют и другие миры. А прошлое никогда не хотел менять, это из области фантастики, а я, как мне кажется, больше реалист.
Дмитрий, какими советами вы можете поделиться с юными гребцами?
Будьте верны своему делу и всё будет хорошо!
